Родился в рубашке

3rd Май 2012

Газета Парма

Про таких, как Илья Борисович Сыстеров, говорят: родился в рубашке. Он прошёл всю войну с 1941 года до последнего дня войны с Японией. Сам удивляется, как же он вернулся живым с этой страшной войны. Дважды был контужен, один раз – ранен. «Видимо, кто-то за меня усердно молился!» - с улыбкой на лице говорит ветеран.
Родился Илья Борисович 20 июля 1921 года в семье фельдшера. После школы поступил в Кудымкарское педучилище, но проучился там всего 2 курса, а в 1939 году был направлен в Чкаловское (Оренбургское) артиллерийское училище.
- В то время был такой лозунг: «Молодёжь – в военные школы!» – вспоминает он. – Тогда было очень хорошо поставлено военное воспитание, в училищах работали различные кружки. У меня было много значков: ГТО 2 ступени (Готов к труду и обороне), Ворошиловский стрелок, ГХО (Готов к химической обороне), ГСО (Готов к санитарной обороне). Вот сколько значков, столько бы орденов!» - делится Илья Борисович.
Война застала его, молодого солдата, в госпитале в городе Слуцк, там он лечился от тифа. По воспоминаниям ветерана, ночью 22 июня началась бомбёжка, бомбы были предназначены кавалерийской дивизии. «Сначала мы подумали, что это наши лётчики тренируются», – поясняет он. – Но когда начало светать, пришёл главврач и объявил всем, что началась война.
Илья Борисович был ещё очень слаб, передвигался, держась за стенку, но было приказано оставить в госпитале только тяжелобольных. Сыстеров, едва держась на ногах, добрался до казармы: у каждого дома тогда стояли лавочки, вот благодаря им-то и осилил он свой путь длиной в километр.
Оттуда вдоль линии фронта на машинах он отправился в город Минск в поисках своей части. Защищали границы городов, иногда день или два. «Если появлялись немецкие танки, то мы не знали, что делать, у нас были только пистолеты и винтовки, которые для врага не представляли никакой опасности!» – с горькой усмешкой вспоминает ветеран.
Приехали в Минск, на тот момент он был целым и невредимым, но потом, по словам Ильи Борисовича, начался настоящий кошмар! «Во сне такое приснится – не выдержишь, сердце остановится!» – так описывает он всё происходившее. - Город горит. Все магазины открыты, продавцы разбежались по домам – бери, что хочешь! Вот женщина бегает по улицам, плачет, кричит, ищет своих детей, которые в панике разбежались кто куда. От пожара стоит ужасная жара. По приказу начальства солдаты покинули город и на машинах отправились в Смоленск.
В Смоленске на сборном пункте их остановили и переодели. На месте срочно был сформирован зенитный дивизион. Илья Борисович был назначен помощником начальника штаба. Вскоре он опять внезапно заболел и был направлен в военный госпиталь. Пролежал там Сыстеров всего 3-4 дня, и вдруг в один из дней объявляют: «Сейчас вы все срочно должны бежать на станцию!» «И мы в больничных халатах и тапочках, у меня ещё был головной убор из газеты, все пошли туда!» – рассказывает он так, как будто это было вчера. Их погрузили в вагон. Когда они подъехали к станции Ярцево, то обнаружилось, что впереди горят поезда, кругом стрельба. Оказалось, что в Ярцево высадился немецкий десант и пути перерезаны. И он с другими солдатами пешком отправился в сборный пункт, который был в 10 километрах. Молодым, измождённым солдатам очень хотелось есть, по пути они заходили в деревенские дома и там их угощали, чем были богаты. Как правило, это был стакан молока с хлебом. Добрались они до пункта назначения, который назывался Пересыльным, в него попадали солдаты, которые лежали в госпитале и не долечились, либо по какой-то причине потеряли свою часть. Оттуда всех уже распределяли в другие части. В Пересыльном было голодно: за день вся еда – полбуханки хлеба. «Были и такие солдаты, которые, как только наступит ночь, шарили по деревенским огородам, я не ходил!» - вспоминает он с некоторым осуждением, но и одновременным пониманием.
В пункте, по словам Ильи Борисовича, необходимо было сообщить все свои данные, у многих на руках не было документов. Среди солдат встречались и такие, кто называл другое звание, например, рядовой мог выдать себя за лейтенанта, командира. Находились и такие: были майорами, а выдавали себя за рядовых. В общем, на войне всё было, как и в обычной жизни: встречались и высоко порядочные и крайне низкие люди. 10 человек, в том числе и Илья Борисович, были направлены из Пересыльного в сотую стрелковую дивизию. Зенитных пушек в полку не было, и командир назначил Сыстерова офицером связи. «Я слыхом не слыхивал о такой должности и не знал, что мне надо делать», – улыбаясь, вспоминает он. Офицером связи в том полку был старшина, который и обучил молодого бойца всем премудростям этого нелёгкого дела. Задачей новоиспечённого офицера было: держать связь между батальоном, который ведет бой, и штабом. Телефонная связь была не очень надёжной, снаряд попал в провод и всё – связи больше нет, рация была большой редкостью. Тогда, сломя голову, мчался из штаба в батальон офицер связи, передавал приказ. А если батальон окружён, то всё равно ползком или другим возможным способом необходимо было доставить приказ. «Столько видишь смертей, что и не думаешь остаться в живых!» – вот как говорит про свои чувства на войне Илья Борисович. «Когда полк идёт в наступление, то 70% он теряет ранеными и убитыми, в живых остается только третья часть», – такая негласная статистика была на войне. Творилось такое: офицеров не хватало, командирами батальонов командуют младшие лейтенанты, ротами – рядовые. «Боже мой, что делалось,ой-ой-ой! » – такими словами сопровождал ветеран весь свой рассказ о войне, и это, наверное, были те слова, которые несли в его повествовании самую большую эмоциональную нагрузку.
А в день, по словам ветерана, было по три атаки: утром, вечером и днём. Одними из самых тяжёлых дней войны для него были дни под Ельней. «Немец набрал техники и отсюда летел на Москву, надо было разгромить этот плацдарм!» – продолжает Сыстеров. У нас в войсках не хватало техники, снаряжения. «Идём в атаку. Первый ряд идёт с винтовками, а второй уже с палками. Если первых убивают, следующие берут их оружие! – вот так воевали в начале войны наши, – говорит Илья Борисович. Тогда всё это скрывали, сейчас не скрывают».
Ветеран не раз подчеркнул, что на войне было много глупых и необдуманных приказов, цена которых – великое множество человеческих жизней.
- За Ельню нашей сотой дивизии было присвоено звание «Первая гвардейская стрелковая дивизия, – рассказывает он. Когда Сыстеров стал командиром взвода управления второй батареи, пришлось отступать в Сталинград. Город был красивым, чистым, без следов войны. Офицеры в городе были очень хорошо одеты. «На нас же были выцветшие гимнастёрки, брюки кое-где порваны, кое-где зашиты. Меня даже как-то остановила женщина и пристыдила за мой внешний вид. У меня к горлу что-то подступило, и я ей ничего не ответил, но подумал: «Вот скоро немец умоет и вас горючими слезами», – в словах ветерана до сих пор чувствуются горечь и боль.
Воевал Илья Борисович и на Украине. «Очень мне понравились их белые домики!» – вспоминает ветеран. А когда немец гнал нас на север, перезимовали мы со своим батальоном в городе, который славился своей махоркой, – в Моршанске. Затем опять были бои в Белоруссии…
Так прошёл всю войну, но война для него закончилась не 9 мая 1945 года, как для многих, а несколько позже. Довелось ему ещё и повоевать с Японией.
Вернувшись домой капитаном запаса, где он только не работал, но в конечном итоге остановился на учительстве. Работал в разных школах Юсьвинского района учителем военной подготовки, физкультуры, инструктором в райкоме партии, учителем истории в Юсьвинском ПУ-5.
Илья Борисович – великолепный рассказчик, в беседе с ним забываешь о времени, кажется, что годы не властны над его памятью, помнит всё в мельчайших деталях, сразу чувствуется в нём учитель, оратор со стажем. На вопрос о том, что бы он хотел пожелать молодому поколению, он ответил по-учительски строго: «Учиться и ещё раз учиться!»

Мария Серова

Рубрика Общество